О невероятной чопорности испанского королевского двора и о нелепой строгости придворного этикета XVII века свидетельствует история, случившаяся с Марией-Луизой, племянницей Людовика XIV и женой Карлоса Второго (известной русскому читателю в основном по роману Александра Дюма "Виконт де Бражелон").
Королева была, по сути, затворницей в огромном и мрачном дворце. Помимо общей исторической обстановки того времени, ревностое наблюдение за королевой было вызвано тем, что Карл II, последний представитель дома Габсбургов на испанском престоле, из-за дурной наследственности отличался чрезвычайной болезненностью и уродством. С рождения он был инвалидом, поражённым самыми разнообразными заболеваниями, включая эпилепсию. Когда он вступил на престол четырёх лет от роду, вся Европа ожидала большой войны между различными претендентами на испанский престол: никто не сомневался в том, что столь слабый ребёнок, имевший к тому же врождённые уродства (длинные нижняя челюсть и язык впоследствии мешали ему членораздельно говорить), долго не проживёт. Карлу II, однако, был отпущен довольно долгий для инвалидов того времени срок: он немного не дожил до 39-летия.
После свадьбы, полную власть над королевой получила специально приставленная королем строгая надзирательница, камарера-махор, герцогиня Терра-Нова. Марии-Луизе запрещалось даже выглядывать из окошка; камарера-махор тут же делала ей выговор: «Не подобает испанской королеве смотреть в окна». Но особенно косным — и, как выяснилось, опасным — было правило, согласно которому никто, кроме супруга и двух-трех знатных дам, не мог коснуться королевы.
За это полагалась немедленная смертная казнь. Свидетельница пишет: «Если бы королева оступилась и упала и если бы около нее не оказалось ее дамы, чтобы ее поднять, хотя бы вокруг стояло сто царедворцев, то ей пришлось бы подняться самой или оставаться на земле весь день скорее, чем кто-нибудь решился бы помочь ей встать.»
Однажды Мария-Луиза села на плохо объезженную андалузскую лошадь во дворе дворца. Животное взвилось на дыбы, королева упала, а ее нога запуталась в стремени: лошадь тащила женщину за собой, и та рисковала разбить себе голову о плиты.
«Двор был переполнен аристократией и стражей, но никто не решался прийти на помощь королеве, потому что мужчинам не дозволено ее касаться и особенно ее ноги, если только это не первый из прислужников, надевающий туфли.» Наконец, два молодых дворянина решились нарушить этикет. Один из них схватил лошадь за узду, другой взял ногу королевы и освободил ее из стремени.
Затем оба стремглав бежали из дворца, у себя дома оседлали коней и бросились вон из города, подальше от королевского гнева. Бедной Марии-Луизе пришлось уговаривать своего мужа, чтобы тот не карал «преступников».
Надо признать что жизнь Марии-Луизы в целом была трагична. Полностью изможденная строгим тюремным этикетом испанского двора и безнадёжной болезнью мужа, она умерла в 1689 году, в возрасте 25 лет. Однако, почти поное затворничество не помогает он зловредных слухов. Ноа основании слухов, восходящих к XVIII веку, один из исследователей (Морис Бутри) предположил что тот самый таинственный узник в «Железной Маске» был сыном, рожденным от адюльтерной связи Марией Луизой Орлеанской.
Источники и Дополнительная Информация:
