10 Советских Плакатов о Внутреннем Враге: История в Плакате

Свою следующую коллекцию советских плакатов, я бы хотел посвятить борьбе с внутренним врагом. Как известно, революция дело кровавое, и в борьбе за власть сегодняшние соратники в борьбе становятся заклатыми врагами. Во время Парижской Коммуны, кровь лилась ручьем. И заслуги перед революцией, заключающиеся в успешном уничтожении врагов революции, ни в коем смысле не гарантировали от попадания на гильотину. Российская революция довела процесс уничтожения врагов и бывших друзей до кровавого абсурда.

Первый плакат 1919 года «Кто против Советов» показывает лишь одну из первых фаз борьбы с внутренним врагом. В то время врагами были царские генералы, капиталисты-буржуины, попы, и кулаки. Ну тут все понятно, врага почти всегда выдает внешний вид. На вилы...

На втором плакате 1920 года уже не все так просто – «Остерегайтесь меньшивиков и эсеров: за ними идут царские генералы, попы и помещики». Нет, конечно, к тому времени уже подчистили всякую нечисть, временных попутчиков ввиде кадетов, эсдеков, бундовцев, и иже с ними. Короче, красный бант на груди уже не является защитным пропуском от справедливого народного гнева.

Последующий суд над эсерами вызвал резкий протест у писателя Максима Горького. Он на­правил письмо Алексею Рыкову, кото­рый руководил тогда Совнаркомом. Горький писал: «Если процесс социа­листов-революционеров будет закон­чен убийством — это будет убийство с заранее обдуманным намерением, гнусное убийство. За время революции я тысячекратно указывал Советской власти на бессмыслие и преступность истребления интеллигенции в нашей безграмотной и некультурной стране. Ныне я убеждён, что если эсеры будут убиты, — это преступление вызовет со стороны социалистической Европы мо­ральную блокаду России».

Кроме того, Горький попросил фран­цузского писателя Анатоля Франса, из­вестного своими симпатиями к Совет­ской России, тоже выступить против казни эсеров. Франс ответил Горько­му: «От всего сердца присоединяюсь, дорогой Горький, к призыву Вашему по адресу Советского правительства».

С письмом Горького ознакомился и больной В. Ленин. 7 сентября 1922 г. он писал Н. Бухарину: «Я читал пога­ное письмо Горького. Думал было об­ругать его в печати, но решил, что, по­жалуй, это чересчур».

По подсчётам английского историка Роберта Конквеста, был арестован примерно каждый двадцатый человек. Некоторые группы населения уничтожались почти полностью — например, «старые большевики». В Москве прошли три показательных суда над бывшими руководителями партии. Но от ареста не был застрахован никто. Как вспоминала На­дежда Мандельштам, «не было дома в стране, где бы люди не дро­жали, прислушиваясь к шелесту проходящих машин и к гулу под­нимающегося лифта». По ночам люди с тревогой ждали появления фургона для перевозки заключённых и стука чекистов в дверь. Фур­гон называли «чёрным вороном» или «чёрной марусей».

А вот плакат 1930 года «Революционная молния».  Здесь враг как-бы уже не называется но подразумевается. Стихотворение Демьяна Бедного оформляет это произведение искусства.

Сверкает хищный глаз.

Оскалены клыки.

Последний, острый взмах

Вредительской руки.

И — нет вредителя!

Его настигла кара.

Его пронзила и сожгла

Неотразимая стрела

Молниеносного удара!

Знай, враг, шагающий

к вредительской меже:

Наш часовой — настороже!

 Последствия не заставили себя долго ждать. 1 марта 1931 г. перед Верховным судом СССР предстал ряд быв­ших меньшевиков. Почти все они уже давно заявили о своём раз­рыве с меньшевиками и работали в советских учреждениях. Од­нако их обвиняли в продолжении подпольной деятельности.

Среди 14 подсудимых оказались видный экономист В. Громан, историк Н. Суханов. (В октябре 1917 г. на его квартире большеви­ки решили вопрос о вооружённом восстании.)

На суде все обвиняемые признали свою вину. 9 марта был объявлен приговор — неко­торые подсудимые получили по десять лет за­ключения (остальные — меньшие сроки). Поч­ти все они погибли позднее в лагерях или были расстреляны. Один из них, Михаил Якубович, уцелел в заключении и дожил до 70-х гг. Он рас­сказывал А. Солженицыну о своей беседе с об­винителем — Н. Крыленко. «Михаил Петрович, скажу Вам прямо: я считаю Вас коммунистом, — заявил Крыленко. — Я не сомневаюсь в Вашей не­винности. Но наш с Вами партийный долг — про­вести этот процесс. Прошу Вас всячески помо­гать, идти навстречу следствию. А на суде в слу­чае непредвиденного затруднения, в самую слож­ную минуту я попрошу председателя дать Вам слово». После этого М. Якубович согласился вы­ступать на суде.

Другой подсудимый потом спросил Якубови­ча, как он мог дать против него показания. «Весь народ страдает — и мы, интеллигенты, должны страдать», — отвечал Якубович.

А сейчас вернемся немного назад, к Отябрьской Революции. Далеко не все профессиональные революционеры приняли ее. Например, Мартов решительно осудил стремление организаторов переворота в октябре 1917 г. установить однопартийную большевистскую диктатуру в России и безуспешно призывал к созданию объединенной социалистической коалиции путем включения в советское правительство также представителей меньшевиков и эсеров. Став затем лидером социалистической оппозиции советской власти (в 1919 г. был делегатом 7-го Всероссийского съезда Советов, а в 1919–20 гг. — членом ВЦИК и депутатом Моссовета), Мартов резко протестовал против ликвидации большевиками всех демократических завоеваний освободительного движения России предшествующего периода и особенно против большевистского террора, независимо от того, были ли его жертвами либеральные партии, эсеры или царская семья. Одновременно он призывал к поддержке советского режима в его борьбе с белым движением и интервенцией, считая, что при всех обстоятельствах место социалиста на стороне революции, а не контрреволюции. В то время еще не всех инакомыслящих ставили к стенке, и Мартову просто разрешили покинуть Россию. Следующий плакат посвящен ему.

Следующий плакат посвящен еще одному пламменому революционеру – «Иудушке Троцкому», который на определенном этами истории мог бы вполне стать преемником Ильича, но... не стал, а попал в категорию внутренних врагов.

В завещании Ленина дана характеристика руководящих деятелей партии, где он отмечал: самый способный - Троцкий, его недостаток - избыток самоуверенности. Сталин груб, нелоялен и склонен злоупотреблять властью. Сталина надо снять, чтобы избежать раскола. Описанная Троцким внутрипартийная борьба 1923-1927гг. важна для понимания истоков сталинской репрессивной системы. В 20-е годы, после смерти Ленина,- пишет Троцкий,- «воцарился режим чистой диктатуры аппарата над партией». Сталин же поднялся «как высшее выражение антипартийной посредственности». Однако он, смертельный враг Троцкого, оказался коварнее и хитрее, чем считали его противники…  

К осени 1924 года в Ленинграде, в Москве, в провинции происходили совещания по подготовке «дискуссий», т.е.систематической и планомерной травли, направленной лично против Троцкого. По сигналу из «Правды» открылась одновременно со всех концов страны компания против троцкизма. В 1929 годуТроцкий и его близкие были насильственно высланы сначала в Алма-Ату, а затем в Турцию.

А вот еще один плакат 1929 года, посвященным врагам пятилетки. И тут свою гениальную руку приложил Демьян Бедный:

Помещик смотрит злым барбосом
Кулак сопит бугристым носом
Пьянчуга с горя пьет запоем
Поп оголтелым воем воет
Шипит продажный журналист
Острит клыки капиталист
Меньшивичок вовсю ярится
Вояка белый матерится
Псы не посаженные в клетку
Все кто стоит за старину
Зло проклинают пятилетку
И объявляют ей войну
Грозят ей срывом понимая
Что в ней погибель их прямая

Ну и противный кулак-дармоед вседа оставался на мушке советской пропаганды. С некоторых пор, перестали в число врагов включать середняков (с подачи Ленина). Видать, не осталось середняков. Те, кто хоть как-то могли себя прокормить, прямиком попадали в разряд кулаков.

Весной 1928 г. советская пресса сообщила о разоблачении "крупной вредительской организации" в Шахтинском районе Донбасса. На скамье подсудимых по проходившему с 18 мая по 5 июля 1928 г. "Шахтинскому делу" оказались 53 человека, работавшие на угледобывающих предприятиях. Большинство из них представляли старую техническую интеллигенцию. Инженеров обвиняли в заговоре, инспирированном из-за границы.

Государственное обвинение поддерживал Н. В. Крыленко, выделивший "три формы вредительства": неправильную постановку эксплуатации шахт, порчу машин и оборудования, неправильный выбор места для новых разработок угля, в результате чего себестоимость угля якобы была высокой, а качество - низким. "Шахтинцам" вменялась в вину не только "вредительская" деятельность, но и создание подпольной организации, поддерживавшей связи с "московскими вредителями" и с зарубежными антисоветскими центрами. Подсудимые обвинялись в том, что они должны были преднамеренно нарушать производственный процесс, устраивать взрывы и пожары на фабриках, электростанциях и шахтах, портить системы вентиляции в шахтах, тратить деньги на ненужное оборудование, всячески ухудшать условия жизни рабочих.

Но это было только начало. Очередной "мощной вредительской организацией", раскрытой ОГПУ, стала "Промышленная партия" ("Промпартия"). Согласно обвинительному акту, эта организация была создана в конце 20-х гг. представителями старой технической интеллигенции. Всего в ней насчитывалось якобы более 2 тыс. инженеров. Целью "Промпартии" была объявлена подготовка путем экономического саботажа почвы для переворота, намечаемого на 1930 или 1931 который должна была поддержать англо-французская военная "интервенция" в области планирования, согласно обвинению, специалисты (а среди обвиняемых были те, кто работал над "стартовым" вариантом пятилетнего плана) отстаивали те идеи, которые бы замедляли темпы экономического развития, создавали диспропорции, ведущие к экономическому кризису.

30-х годах внутри ВКП (б) действовала группировка, сложившаяся на базе разгромленного ранее «правого уклона». Ее возглавляли бывшие члены Политбюро – Бухарин, Рыков и М. П. Томский. Еще августе 1936 года, во время процесса на Зиновьевым и Каменевым были даны показания против Бухарина и Рыкова. Совершенно очевидно, что это делалось не случайно. Кому-то (скорее всего Сталину) было нужно скомпрометировать «правых» и поставить вопрос об их удалении с политической арены. Но в сентябре было объявлено, что факты, сообщенные на процессе, не подтвердились. И от Бухарина с Рыковым отстали – вплоть до декабря 1936 года, когда на пленуме ЦК «правые» попали под «обстрел» региональных лидеров – Эйхе, Косиора и проч. Тогда Сталин спустил все на тормоза, и за «правых» взялись только на февральско-мартовском пленуме 1937 года. Политические игры могли только увеличить жизнь им отмеренную руководством страны, но в общем и целом, они были обречены, как и все другие фракционеры.

Ну и заключительный плакат послевоенной эпохи. Дело врачей - прощальная песня Сталина. Незадолго до своей смерти 5 марта 1953 г. Сталин обвинил девять врачей (из них шестеро были евреями) в заговоре с целью отравить и убить советское руководство. Невиновные люди были арестованы и по личному указанию Сталина подвергнуты пыткам, чтобы добиться от них признания. «Бейте, бейте и снова бейте», — приказывал Сталин следователям.

Несчастным врачам повезло лишь в сравнении с остальными миллионами сталинских жертв. Диктатор умер за несколько дней до того, как должен был начаться судебный процесс над ними. Спустя месяц «Правда» сообщила, что врачи невиновны и выпущены из тюрьмы. 

Впоследствии стало известно, что после формального судебного процесса и осуждения обвиняемых Сталин намеревался организовать по всей стране погромы, за которыми должно было последовать публичное обращение к нему видных представителей советской еврейской общины с просьбой защитить евреев, отправив их всех на жительство в Сибирь. Кстати, к моменту смерти Сталина это якобы добровольное обращение уже было написано и подписано теми, кого вынудили сделать это.